Модель М.Чартаева
Модель М.Чартаева
С начала 1990-х годов широкую известность получил исключительно яркий и убедительный опыт другого первопроходца по пути преодоления отношения найма – М.А.Чартаева. Впервые широкую общественность познакомил с ним доктор экономических наук С.Ю.Андреев, осенью 1992 года в передаче Ленинградского телевидения «Тринадцатый вопрос».
По словам очевидца, «…в то время С.Ю.Андреев был председателем Ленинградского Совета трудовых коллективов и вместе с председателем Российского Совета трудовых коллективов А.В.Бобровским открыли этот уникальный опыт в советской перестроечной экономике. В июле 1993 года в Москве по инициативе Совмина РСФСР и Президиума Верховного Совета РСФСР было организовано совещание с участием более 2000 специалистов в области экономики и политики, представлявших все регионы России и её ведущие политические партии. Совещание проходило 2 дня под председательством премьер–министра Р.Хасбулатова и вице–президента А.Руцкого.
На этом совещании система М.Чартаева впервые была предложена для обсуждения столь профессиональной публике и вызвала самую искреннюю заинтересованность. Группе специалистов, которые поддерживали М.Чартаева, поручили подготовить подробный анализ этого опыта и представить для обсуждения на следующем совещании, которое должно было состояться в 20-х числах сентября 1993 года»[189]. Но трагические события конца сентября – октября 1993 не дали этим планам осуществиться.
В определенной степени популяризации опыта М.А. Чартаева способствовала и его активная пропаганда С.Н.Федоровым190. Оба первопроходца вступили на путь преодоления отношения найма независимо друг от друга в середине 1980-х годов, когда идея пропорционального разделения результатов труда, вызревшая в ходе развития коллективной организации труда, буквально «носилась в воздухе» и подобно радиоволне определенной частоты воспринималась теми, кто был на нее настроен.
В 1985 году, в дотационном колхозе им. Орджоникидзе Акушинского района Дагестанской АССР его председатель, агроном по образованию, Магомед Чартаев вместе с членами правления разработал и вынес на суд колхозного собрания новую, необычную систему организации производства. Предельно популярно изложенная ее суть состояла в следующем: для того, чтобы колхоз выбрался из отсталости, на его расширенное воспроизводство, расчеты с бюджетом, банком нужно направлять 40–50% стоимости произведенной продукции. Но толк от этого будет только в том случае, если за результат своего труда каждое подразделение и каждый колхозник станут отвечать своим карманом – из него оплачивать производственные затраты на своем рабочем месте, продавать хозяйству (сдавать по внутрихозяйственным ценам) продукт своего труда и получать установленную собранием долю выручки за него. Затраты на средства производства, оплата специалистов и руководства, выручка за продукцию, отчисления в страховой фонд и т.д. – все это заботы не наемного работника, а хозяина, но замысел в том и состоял, чтобы каждый, оставаясь членом коллектива, стал хозяином на своем рабочем месте. Не просто «чувствовал себя хозяином», как нередко тогда говорили и писали, а действительно стал им. Собрание с решением правления согласилось.
Работать по–новому оказалось непросто. Тем более, что вычеты, составляя долю стоимости продукции и увеличиваясь или уменьшаясь вместе с ней, не могли быть ниже определенной суммы, которая взималась и при отсутствии выручки[191]. Поэтому при низких результатах труда работник мог ничего не получить и даже задолжать хозяйству. Привыкнуть к столь жесткой и конкретной ответственности за результаты труда было нелегко.
По результатам социологического опроса, проведенного вскоре после перехода на новую систему, продолжать работать в ее условиях не хотел никто. 90% опрошенных считали вычитаемую долю стоимости продукции чрезмерной, многие увольнялись, Не было поддержки и со стороны районных органов, рассматривавших новшество лишь как очередную форму «оплаты труда», а некоторые и прямо противодействовали, считая, что она лишь «воспитывает рвачей и ловчил»[192].
Однако через год работы результаты оказались положительными. Снизились затраты на единицу продукции, хозяйство впервые вылезло из долгов и получило средства для развития. Постепенно перестроились на новый лад и люди. И если через год работы треть колхозников оказались банкротами (их убытки пришлось покрывать из коллективного страхового фонда, с условием последующего возврата), то следующий год все закончили с плюсом. Поняли, что это серьезно…И притягательность свободного труда оказалась таковой, что возвращаться к прежним порядкам никто не захотел.
В системе М.Чартаева удалось адекватно оценить в рублях результаты труда каждого работника и довести ответственность за результат труда до каждого конкретного человека, чего не было в других системах коллективной организации труда. Достигнуто это тем, что восполнение производственных затрат (в том числе на услуги специалистов) из выручки за продукцию, предоставлено самому работнику. При этом пропорциональное разделение выручки (вычет ее доли, в, по норме Нв) производится после уменьшения работником выручки, w, на сумму производственных затрат, c, то есть вполне в соответствии с уже известным нам выражением:
в = (w-c)Не
Особенность состоит в том, что определение разницы между выручкой и производственными затратами, как и самой выручки, и затрат проводится не вне рабочего места, как при других формах коллективной организации производства, а непосредственно на рабочем месте самим работником.
Соответственно оценка трудового участия работника в достижении общего результата труда – наиболее ответственный и сложный момент коллективной организации производства – в значительной мере, если не полностью, превращается в его самооценку. Вопрос даже не то, чтобы разрешается, как бы сам собой. Он, как подлежащий разрешению вопрос просто не возникает.
Следует, однако, иметь в виду, что, как отмечалось выше, уже сам факт пропорционального разделения труда (его результата) превращает частную собственность (любую ее разновидность) в общественную, то есть одновременно и индивидуальную, и коллективную, и общенародную. Но если в рассмотренных перед этим примерах на первом плане был коллективный характер общественной собственности, то в системе М.Чартаева, хотя норма вычетов (а значит и доля работников в результате труда) тоже определяется коллективно, на первом плане – ее индивидуальная сторона[193].
Из всех видов производительного труда именно сельскохозяйственный труд, будь то труд чабана, доярки или механизатора, самый творческий. Здесь человек имеет дело с живой природой, вечно изменчивой и никогда в точности не повторяющейся. Поэтому в аграрном труде высокая степень свободы деятельности работника не только возможна, но и необходима. В нем особенно велико значение интуиции, развитость универсального характера человеческой природы, вообще личностные качества работника. Может быть, в силу этого выдвижение на передний план индивидуальной стороны общественной собственности в сельском хозяйстве наиболее естественно и целесообразно. В то же время, скажем, на крупном заводе радиоэлектронной или авиакосмической промышленности, где и характер технологического процесса и требования к работникам совершенно иные, более оправдан будет, вероятно, упор на коллективное определение норм участия работников в результатах труда и, следовательно, на коллективную сторону общественной собственности. Впрочем, жизнь изобретательнее абстрактных схем. Она и предложит, и отберет наилучшие в каждом случае варианты. Можно представить и ситуации, когда нормы участия работников в результатах труда (например, отрасли или всего народного хозяйства) определяются на общенародном уровне, и на первый план выступает общенародная сторона общественной собственности, хотя она и в этом случае останется и индивидуальной, и коллективной, и общенародной.
Иными словами, в зависимости от конкретных условий, общественная собственность может быть не менее разнообразна, чем частная. Ее отличительная черта – не те или иные детали организации, а пропорциональный способ разделения результатов труда.
В связи со сказанным, важно подчеркнуть, что в системе М.Чартаева, где индивидуальная сторона общественной собственности нашла, возможно, свое наиболее полное и последовательное выражение, общая сумма вычетов труда распределяется между различными коллективными фондами по тому же, долевому принципу, что и вновь созданная стоимость, то есть пропорционально. Иными словами общая норма вычета дохода (40% в животноводстве и 50% в других отраслях), пропорционально распределяется между вычетами в различные фонды:
Нв = (Нв1+Нв2+ … Нвn).
При этом определенная доля результатов труда каждого работника направляется в фонд развития производства, на пополнение принадлежащего работнику имущественного пая, другая – в коллективный фонд дивидендов, распределяемых пропорционально величинам имущественных паев. Использование работниками этих дивидендов на развитие средств производства совершенно наглядно и осязаемо превратило каждого работника колхоза в непосредственного инвестора и совладельца своего коллективно–кооперативного предприятия. Соответственно, колхоз был переименован в союз собственников–совладельцев «Шухты».
«Отвечая на вопросы, действительно поставленные жизнью, а не высосанные из пальца, – писал М.Чартаев – мы на третьем году работы должны были ответить на вопрос – чья же у нас собственность? Люди способны решить любые проблемы, но направление поисков решения определяется наличием или отсутствием совести. Есть совесть – тогда возникают ответы, исключающие несправедливость. Решили мы и эту проблему. Подняли все архивы с момента организации колхоза в 1936 году, посчитали прирост основных фондов за каждый год, выяснили, кто и сколько работал, создавая этот прирост. Распределили его между работниками пропорционально вкладу каждого. Просуммировали по годам и расписали по личным счетам. Таким образом, распределили капитал между всеми, кто его создавал. Если человек умер, его доля доставалась его наследникам.
Тут есть одно очень важное следствие. Поскольку каждый работник, используя прошлый труд, овеществленный в основных фондах, в первую очередь восстанавливает стоимость самортизированного имущества, то тем самым восстанавливает используемый капитал, а, значит, и прошлый труд своих предшественников. Следовательно, сколько бы лет ни прошло, личный инвестиционный счет каждого будет состоять из собственного капитала и капиталов его предков. И всегда можно сказать: вот мой вклад в наше богатство, вот – моего отца, вот – деда, прадеда…»[194]
Здесь, опять же в связи с особенной индивидуализированностью всей системы внутриколлективных производственных отношений, дивидендам, как особой форме вычетов в коллективные производственные фонды, которыми распоряжаются сами работники непосредственно на своих рабочих местах, принадлежит особая роль. При других разновидностях общественной собственности вычеты в аналогичные фонды могут проявляться иначе, к примеру, производиться напрямую и использоваться коллективным советом. Это отнюдь не значит, что работник, непосредственно не участвующий в инвестировании своего коллективного производства с помощью дивидендов, не является его действительным совладельцем.
Дальнейшим развитием отношения пропорционального разделения результатов труда стало в системе М.Чартаева отчисление доли коллективных доходов в фонд дивидендов по земельным паям, откуда поступающие в него средства распределяются поровну среди всех жителей поселения, от младенцев до стариков. Это связало доходы школьных учителей, медицинских работников, милиционеров с результатами труда каждого работника производственного коллектива, определило их непосредственную заинтересованность в том, чтобы труженики хозяйства не болели, работали в полную силу, были спокойны за детей и надежно защищены от царящего вокруг разгула преступности.
Очевидно, здесь, как и применительно к дивидендам на имущественные паи, имеет место не что иное, как особая форма ранее упоминавшихся вычетов коллективного труда в местные фонды. Внешне капиталистические формы в условиях пропорционального разделения труда наполняются качественно иным содержанием.
Кстати, дивиденды появились в хозяйстве не сразу. И работники не потому стали совладельцами, что им стали начислять дивиденды, а наоборот, дивиденды стали начисляться работникам потому, что они стали совладельцами. Вот как об этом писал сам М.Чартаев: «Годами мы не могли заставить людей думать об экономике предприятия, теперь же не было отбоя от вопросов. Первыми забеспокоились те, кто лучше работал и чья доля в инвестициях, соответственно, была больше. „Если результат труда – моя собственность, то и средства, идущие на развитие производства, – мои. Я хочу видеть свои деньги“, – говорили они. Тогда мы завели личные счета на каждого, где записывали суммы, инвестированные конкретным работником. Тогда появились другие вопросы: „Если у меня на инвестиционном счете 10000 рублей, которые используются в производстве и дают доход, то почему я не вижу этого дохода, ведь за используемые основные фонды я плачу, как и все?“ Тогда в части „накопление“ (долевой вычет из всей выручки за продукцию. – А.М.) были определены доли для формирования дивидендов на имущественные и земельные паи. Дивиденды на земельные паи выплачиваются каждому жителю территории по праву рождения как совладельцу земли, а дивиденды на имущественные паи – пропорционально доле в общественном капитале»[195].
Для защиты от галопирующей инфляции и ценовых диспропорций, все внутрихозяйственные расчеты стали вести в ценах 1990 года, компенсируя инфляцию и диспропорции рыночных цен из специального резервного фонда. Показательно, что стабилизация внутреннего рубля посредством его трудового обеспечения стала необходимым условием преодоления найма и перехода к свободно ассоциированному труду уже в масштабе коллективного сельскохозяйственного предприятия. Не менее показательно, что и в столь ограниченном масштабе эта задача успешно решается.
Все отмеченные связи форм пропорционального разделения результатов труда в ССС «Шухты» описываются следующими зависимостями:
w = н + п;
н = wНн;
Нн =(Нврук + Нвсоц+ Нврез+ Нвстр+ Нвразв+ Нвфдип+ Нвфдзп);
п = w(1– Нн) = ссп + (п – ссп);
(п – ссп) = сусл.спец + д;
сусл.спец = (п – ссп)Нвусл.спец;
д = w(1–Нн) – (ссп – сусл.спец) =(w – c)Нд .
где: н – «накопление» – доля результатов труда работника, пропорционально распределяемая на вычеты в различные коллективные фонды;
п – «потребление», доля результатов труда, идущая на потребление, в том числе, и на производственное потребление работников;
Нн – общая норма вычетов труда в коллективные фонды;
Нврук, Нвсоц, Нврез, Нвстр, Нвразв, Нвфдип и Нвфдзп – нормы вычетов в фонды, соответственно, руководства коллектива, социальный, резервный, страховой, развития производства и в фонды дивидендов на земельные и имущественные паи;
ссп – производственные затраты на средства производства;
сусл. спец – производственные затраты на оплату услуг специалистов.
Нусл. спец – норма расходов на оплату услуг специалистов
Более наглядно эта система зависимостей может быть представлена как
Как и все не произвольно выдуманное, а действительно естественное и живое, система М.Чартаева развивалась, приобретая свои основные черты постепенно, в силу необходимости. По мере преобразования отношений хозяйство укреплялось и жизнь в нем менялась к лучшему.
Каковы же общие результаты? По словам М.Чартаева «Самый главный экономический показатель – затраты. Себестоимость продукции за первые три года уменьшилась в четыре раза и продолжает снижаться, хотя и не такими темпами. Производительность труда за 10 лет работы выросла в 64 раза. Чтобы не подумали, что это опечатка, – подчеркивает Чартаев, – скажу по–другому, 6400 процентов. Это, естественно, в сопоставимых ценах, а не за счет инфляции. При такой производительности труда можно многое себе позволить, поэтому уровень жизни в нашем союзе примерно на порядок выше, чем в среднем по стране. Это подтверждается таким объективным показателем, как уровень рождаемости. При отрицательном приросте населения в Дагестане (как и в России в целом) в нашем союзе рождаемость в шесть раз превышает смертность. За последние три года поголовье овец увеличилось в три раза, поголовье крупного рогатого скота – на 50 процентов, посевные площади увеличились на 50 процентов. Ведется интенсивное жилищное строительство – в 1995 году для членов союза построено 60 трехэтажных коттеджей, развивается социальная инфраструктура. Появились новые направления деятельности: переработка, строительство, транспортные услуги»[196].
Впечатляющая картина! А вот взгляд со стороны: «Лучшей эффективности труда, чем у Чартаева, повторим, мир не видел. Автор знает, что говорит, поскольку занимался бюджетными вопросами как в государствах социально направленной экономики (Швеция, Германия, Сингапур), так и более жесткого капиталистического образца (Америка)»[197]. Вспомним, это же говорилось о труде артельных строителей Транссиба, о работе звена В.Первицкого. Капиталистический мир такого труда и таких результатов, действительно, не видел и не увидит!
Но это все – экономическая сторона дела. Не менее поразительны результаты с точки зрения социолога. «Социальные конфликты, – пишут Н.А.Мумладзе и Б.В.Кузьмин, – не имеют в ней (системе М.Чартаева. – А.М.) места, они носят производственный характер. Всё движение направлено в развитие, на своём пути оно не находит препятствий в сознании людей. Можно считать основанием этого исключительную простоту и гармоничность самой модели. В ней не остаётся места теням. Она прозрачна, понятна и именно этим увлекает каждого. Люди в ней становятся богатыми, но богатыми производителями, а не потребителями. Богатство даёт возможность развиваться и помогать другим (здесь и дальше выделено мной. – А.М.) за счёт увеличения ёмкости потенциала общественного богатства, но главным остается гармония общественных и производственных отношений, позволяющая созидаемое сохранить. Модель даёт путь воплощению мечты. Она оставляет право на экономическую ошибку, но эта ошибка не может быть смертельной (не будем забывать, что лучшей страховкой являются земельные и имущественные паи), эффект исправления ситуации хорошо виден уже на следующий день, а дважды банкротом еще никто не становился. Нет необходимости решать проблемы, они не воспроизводятся. Фактически мы имеем дело с социальной профилактикой в её наиболее совершенном практическом воплощении…
Полностью ликвидировано отчуждение от результатов труда. Разрешено противоречие между общественной и частной собственностью, между бедными и богатыми, потому что в модели каждому созданы условия обогащения как результат нормализации режима труда и производства. Возрастающее благосостояние каждого не вызывает негативной ответной реакции окружающих, так как соответственно возрастает благосостояние всех»[198].
Мы видим, что последовательная реализация пропорционального способа разделения труда обеспечила точное совпадение фактических изменений в отношениях между людьми, с теми, которые следуют из него теоретически.
Пропорциональное разделение труда воскрешает традиционные нравственные каноны народа, из родника которых еще будут утолять духовную жажду наши дети и внуки. Отношения коллективного, общественного совладения результатами труда и средствами производства обеспечивают не только материальный достаток (его достичь можно и грабежом), но и позволяют жить по совести. А ведь это и есть та русская идея в ее самом лаконичном и емком выражении, которая возвращает нас к традициям Святой Руси и, вместе с тем, целиком и полностью совпадает с идеей коммунистической.
Правы были народники, считавшие что русский человек – коммунист по природе[199], и история подтвердила их правоту. Здесь надо лишь уточнить – не только этнически русский, но цивилизационно русский, советский, российский – человек, живущий в поле русского культурно–исторического тяготения. Последнее подчеркивает и М.Чартаев: «специфика, на которую часто ссылаются, отмахиваясь от нас, действительно есть, но она не в особенности горного климата, не в сельскохозяйственном характере нашего труда и уж подавно не в форме носа наших собственников–совладельцев. Это чисто российские условия нашей прошлой и нынешней жизни (выделено мной. – А.М.), потому наш союз собственников–совладельцев – это наш Российский вариант, наш путь в будущее»[200].
В союзе собственников–совладельцев «Шухты» система наемного труда вытеснена и замещена системой свободно ассоциированного труда. Это не единственный, но, может быть, на сегодня самый яркий пример победы коммунизма (первой его фазы) над капитализмом в отдельно взятом колхозе. Более того, – это пример его безусловного превосходства и торжества даже в окружении самого что ни на есть дикого, бандитского капитализма. Это убедительный пример гармонии общественных отношений, ставшей возможной и на фоне всеобъемлющего хаоса и беспредела.
Система Чартаева наглядно показывает масштаб превосходства коммунизма над капитализмом.
Заключение
В этой работе логические, исторические и практические предпосылки преодоления капитала, выхода за рамки системы наемного труда показаны лишь в самых общих чертах. Представлен взгляд на них под углом, с которого раскрываются новые пространства для их чувственного восприятия, логического осмысления и практического преобразования.
Общество не есть механическая сумма хаотически подвижных и вечно сталкивающихся между собой индивидов, к чему его постоянно пытается низвести безнравственная и убогая практика всех шейлоков прошлого и современности. И общество, и человека они стремятся снизить до своего уровня. Но общество – это живой, постоянно воспроизводящий себя, развивающийся организм. От него не может быть свободен ни один человек. Но каждый человек может быть и будет свободен в обществе, освободив и общество, и себя от принципов и установлений системы стяжательства и насилия, раскрыв простор беспрепятственному и гармоничному развитию универсальной общественной природы человека.
Производство и потребление связаны в обществе распределением и обменом. Поэтому, как связующее и опосредствующее звено, способ распределения определяет в обществе и способ производства, и способ потребления, и формы обмена. Он определяет способ общественного воспроизводства. При этом возможны и в настоящее время существуют два способа разделения результатов труда – непропорциональный и пропорциональный.
Если результаты труда распределяются в обществе заведомо и преднамеренно непропорционально, – на заработную плату и прибыль, то таким же, непропорциональным оказывается в результате и общественное потребление (немногим – все, остальным – ничего), и общественное производство (не того, что нужно стране, а сырой нефти для Запада), и общественный обмен (неэквивалентный, по постоянно растущим ценам в обесценивающихся рублях). Это чужой для нашей страны, навязанный нам извне насилием и обманом путь, на котором нас ждет лишь дальнейшее порабощение, ограбление и вымирание. Это путь в никуда.
В противоположность этому некапиталистическое и посткапиталистическое (коммунистическое) пропорциональное разделение результатов труда на долю работников и долевые вычеты в общественные фонды обеспечит пропорциональное общественное потребление (каждому – по труду), пропорциональное, растущее производство (того, что нужно трудовому народу, а не мировой олигархии) и свободный эквивалентный обмен (по пропорциональным ценам в стабильных трудовых рублях). Этот путь есть органическое продолжение и развитие вековых народных традиций – путь достижения экономической и социальной гармонии, записанный в цивилизационном генетическом коде русского и других народов нашей страны, живущих веками в общем культурно–историческом пространстве России.
Сумрак развеется и мы, оглядевшись по сторонам, вновь выйдем на предназначенный нам путь и пойдем по нему туда, где обретем «небо ново и землю нову: первое бо небо и земля первая преидоста…».
189 См.: Интернет-форум КПРФ Аноним.
190 См., напр., Федоров С. Вперед... к СССР! // Мегаполис–Континент, 1998. № 39. С. 3. Под СССР Федоров подразумевал здесь Союз Собственников–Совладельцев России, по примеру и аналогии с ССС «Шухты» М. Чартаева.
191 Это необходимо, поскольку одно лишь поддержание производственной инфраструктуры, а значит и каждого рабочего места, даже если оно не используется и ничего не приносит, требует определенных затрат. Точно так же, как, например, жилой дом нуждается в присмотре и текущем ремонте, и тогда, когда в нем никто не живет.
192 Бычек Ю. Последний шанс // Агропромышленный комплекс России. М., 1989. № 2. С. 8–9.
193 В многочисленных описаниях опыта М. Чартаева эта индивидуальность системы буквально заслоняет коллективный характер производства, который, очевидно, воспринимается авторами как само собой разумеющийся и особого внимания не привлекает. Между тем, суть именно в нем.
194 Чартаев М. Союз собственников–совладельцев. Выход из тупика // Анализ систем на пороге XXI века: теория и практика. Материалы международной конференции. Т. 1 М., 1996. С. 181–182.
195 Там же. С. 183.
196 Там же
198 Мумладзе Н. А., Кузьмин Б. В. Новая российская модель самоуправления.
199 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., изд. 2-е. М., 1961. Т. 18. С. 541.
200 Чартаев М. Союз собственников–совладельцев. Выход из тупика // Анализ систем на пороге XXI века: теория и практика. Материалы международной конференции. Т. 1. М., 1996. С. 186.
Дата публикации: 2008-02-02
Источник:
mexnap.info/articles.php?article_id=44
mexnap.info/articles.php?article_id=45
web.archive.org/web/20110823081710/http://www.mexnap.info/articles.php?article_id=44