Другие деньги

АВТОР: ЮРИЙ СМИРНОВ. РУБРИКА: МНЕНИЯ ЭКСПЕРТОВ | РАЗУМНЫЙ МИР. ОПУБЛИКОВАНО: 22.03.2012, 19:12.

Люди явно утратили доверие к деньгам как к эталону стоимости. Но, может быть, проблема не в самих деньгах, а в том, что стало меньше доверия между людьми? Достаточно вспомнить валютные войны прошлого года, в ходе которых государства устроили гонку девальваций своих национальных валют, чтобы выиграть за счет остальных стран – или хотя бы не проиграть.

Доверие к деньгам есть доверие между продавцом и покупателем

Есть разные мнения, когда началась эта девальвация доверия. Одни эксперты ведут отсчет с т.н. «Никсон-шока» 15 августа 1971 года, когда президент Ричард Никсон объявил о выходе США из системы Золотого стандарта. Бреттон-Вудское соглашение было фактически похоронено и стартовала эпоха ничем не обеспеченных денег, наращивания национальных, корпоративных и частных долговых обязательств, раздувания разноцветных экономических «пузырей».

Другие винят во всем общество массового потребления, напоминая слова его провозвестника, американского экономиста Виктора Лебова, сказанные еще в 1955 году: «Наша чрезвычайно продуктивная экономика требует, чтобы мы сделали потребление образом жизни, чтобы мы превратили покупку и использование товаров в ритуалы, чтобы мы искали душевного удовлетворения, удовлетворения нашего эго в потреблении. Нам надо потреблять вещи, сжигать, замещать и отказываться от них с всевозрастающей скоростью». Увы, миллиарды эго вспомнили об ограниченности ресурсов планеты, лишь когда учетная ставка ФРС США практически обнулилась, что сделало проблематичным дальнейшее стимулирование «жизни в кредит».

Третьи находят источник всех проблем нынешней системы в событиях XVI века. После того, как в эпоху Реформации в Европе был отменен запрет на ростовщичество (ссудный процент), строгая трудовая этика протестантизма была постепенно вытеснена духом наживы.

Но, так или иначе, есть лишь один надежный способ преодолеть девальвацию доверия между пользователями денег. Для этого нужно выстроить более справедливые отношения между людьми, компаниями, государствами. Cоздать более справедливый механизм обмена товарами и услугами.

«В здоровой экономике деньги должны портиться как мясо или хлеб»

Проблема нынешних денег в том, что они умеют приумножать сами себя и являются более выгодным товаром, чем реальные товары и услуги (или, как заметил Жак Фреско: чем менее дефицитна вещь – тем сложнее ее продать). Между тем, мир знает опыт успешного применения денег с демерреджем – отрицательным процентом, платой за пользование деньгами.

Деньги с демерреджем применялись еще в Древнем Египте, а также в Средневековой Европе X–XIII веков. Механизм демерреджа был примерно следующий. Например, в X веке королевский монетный двор Англии каждые шесть лет печатал серебряные монеты, но обменивал их из расчета: 3 новые монета за 4 старые. Это было эквивалентно 25-процентному налогу за 6 лет на любой капитал, или 0,35-процентному налогу в месяц. Люди были заинтересованы не накапливать и приумножать деньги, а вкладывать их в товары или в свое дело (чтобы деньги не «протухли», как мясо и не «зачерствели», как хлеб).

При этом предпочтение отдавалось не сиюминутной выгоде, а вложениям, которые принесут максимальную отдачу через длительный срок. Как иронизирует архитектор евро Бернард Лиетар, именно из-за ссудного процента современный бизнес охотнее инвестирует в сосны, которые принесут $100 через 10 лет, чем в дубы, которые принесут $1000 через 100 лет; именно из-за отсутствия демерреджа нам недоступна дальновидность и основательность строителей египетских пирамид и средневековых храмов – сооружений, которые простоят еще века и тысячелетия, в то время как наше поколение оставит потомкам разве что ядерные отходы.

Деньги с отрицательным процентом успешно применялись и в XX веке – причем, как раз в годы Великой Депрессии, с которой многие сравнивают нынешний кризис. Эти проекты осуществлялись на локальном уровне в соответствии с т.н. теорией свободных денег (Freigeld), разработанной в начале XX века немецким предпринимателем и экономистом-самоучкой Сильвио Гезеллем. Свободные деньги с демерреджем вводили на своей территории муниципалитеты Австрии, Германии, Швейцарии, США – и практически повсеместно результатом этих экспериментов была ликвидация дефицита денег, безработицы, повышение сбора налогов, рост торговли и инвестиционной активности. Например, в австрийском городке Вёргль в разгар депрессии был построен мост, бассейн, лыжный трамплин и несколько зданий, отремонтированы дороги, заработали общественные службы.

Правда, позже эти эксперименты были под разными предлогами закрыты, а имя Сильвио Гезелля – забыто на десятилетия. Как писал Джон Мейнард Кейнс, идея свободных денег Гезелля не просто подрывала основы мировой финансовой системы, но и являлась наиболее действенным и успешно апробированным на практике способом ликвидировать диктат кредитных денег…

Новым временам – новые деньги

Но время, простите за каламбур, властно даже над властью денег.

Еще в 1980-годы появились первые локальные (или дополнительные) валюты сообществ – деньги, действующие на уровне района, города, региона, землячества, виртуального сообщества и т.д. А сегодня – начинают разрабатываться проекты национального и глобального уровня. Например, в Уругвае государство начало принимать для уплаты налогов, наравне с национальной валютой, т.н. единицы C3 (внутренние деньги Commercial Credit Circuits – «Цепочек коммерческого кредита»). Система C3 помогает компаниям малого и среднего бизнеса решать проблему cash flow. В частности, компании могут вносить предоплату поставляемой продукции единицами C3, избавляясь от необходимости брать кредит в банке и платить по нему проценты. Согласившись принимать С3 в качестве налогов, уругвайское государство фактически ввело вторую национальную валюту. Бернард Лиетар сейчас работает над аналогичными проектами во Франции, Бельгии и Голландии.

Еще один проект Лиетара – концепция мировой валюты Terra. Это валюта с демерреджем 3,5% в год. В ее корзину Лиетар предлагает включить 1 баррель нефти + 10 бушелей пшеницы + 1/10 унций золота + 1 тонну выбросов парниковых газов и т.д., благодаря чему Terra должна стать менее подверженной инфляции и в 4 раза менее волатильной, чем доллар. Новая валюта не должна принадлежать ни одному государству. Для ее функционирования предлагается создать Terra Alliance по модели Visa (система Visa – это сеть процессинговых центров по всему миру и набор договоров с пользователями при отсутствии единой штаб-квартиры). По замыслу Лиетара, Terra защитит экономику от циклических кризисов, заставит корпорации заняться долгосрочными проектами и гармонизирует отношения в треугольнике: «государство – бизнес – общество».

Человечные деньги-2

Но вернемся к теме локальных валют. Ведь, пока мировые и национальные элиты решают судьбы «больших денег», группы энтузиастов разных стран все активнее создают «дополнительные деньги» для нужд своих сообществ, объединяющих жителей определенных территорий либо интернет-пользователей со схожими интересами.

Разговор, начатый в постах «Валюта из будущего?» и «Человечные деньги», продолжает российский исследователь локальных валют Максим Митусов. Интервью с ним позволяет рассмотреть тему с практической точки зрения.

– Максим, поясните, пожалуйста, принципы функционирования локальных валют.

– В качестве типичного примера можно привести инициативы, характерные для аграрных общин ряда стран мира. Сельское хозяйство – сезонный бизнес, который характеризуется длинными производственными циклами. Периоды сева, возделывания сельхозкультуры, выращивания скота – время сплошных расходов и дефицита наличности. У хозяйств и целых регионов не хватает денег для развития бизнеса, инфраструктуры, решения социальных проблем. После продажи урожая наступает период переизбытка наличности, который, впрочем, быстро заканчивается. Проверенный на практике способ «утихомирить» эти «качели» – выпуск местной валюты в виде талонов или чеков. Она действует в рамках хозяйства, поселка или района и позволяет обменивать труд на товары и услуги. В этом обмене заинтересованы как местные жители, так и компании, у которых иных средств может и не быть: увы, национальные валюты имеют свойство концентрироваться в финансовых центрах с высокой оборачиваемостью и низкими рисками. Аграрные квазивалюты сегодня распространены, например, в Австралии и странах Южной Америки: в одной лишь Бразилии, благодаря государственной поддержке, к концу 2013 года будет функционировать более 300 дополнительных валют. В России также уже полтора года проводится эксперимент в башкирском селе Шаймуратово, получившем заметный толчок в экономическом развитии и качестве жизни благодаря введению местной валюты.

– Развитию каких отраслей могут содействовать дополнительные валюты?

– На местном уровне – практически любых. В Германии, например, развивается целая группа дополнительных валют, известных под общим названием Freigeld. Местные товаропроизводители, благодаря участию в подобных системах, получают дополнительные ресурсы, столь необходимые в конкурентной борьбе с транснациональными компаниями. А покупатели выигрывают благодаря более низким ценам в пересчете на местную валюту. Но основной плюс заключается в том, что в местной экономике удается сохранить рабочие места, финансовые и другие ресурсы.

– Какие задачи помогают решить локальные валюты?

– С одной стороны, они позволяют преодолеть множество проблем, связанных с недостатком ликвидности, а с другой – стимулируют развитие бизнеса. Проекты, созданные в тепличных условиях локальной экономики, рано или поздно перерастают в «нормальные» компании, использующие «классические» деньги. Локальные валюты сами по себе не увеличивают, но и не уменьшают значимость национальных и глобальных денег. Это не альтернативные, а дополнительные деньги, удовлетворяющие потребности конкретного сообщества. В конце концов, ни одно локальное валютное сообщество не стремится отгородиться от внешнего мира, перейти на полное самообеспечение.

– Какие возможности локальные валюты дают бизнесу?

– На заре своего развития дополнительные валюты были исключительно некоммерческими проектами. Но постепенно бизнес увидел в них новый драйвер роста. Например, развитие получили бонусные системы стимулирования продаж: возникли ассоциации поставщиков/производителей, в рамках которых можно получить и потратить эти бонусы (примеры: онлайн-сервисы, позволяющие обменивать бонусные мили различных авиакомпаний или бонусные системы таких компаний как «Евросеть» и «Связной»). Другой вариант – создание компанией полноценной локальной валюты, например, в виде векселей. Эмитент получает практически бесплатный товарный кредит от своих сотрудников и потребителей, а участники системы – ликвидные квазиденьги, которые они могут обменять на товары эмитента, или потратить на оплату услуг других членов сообщества. Третий вариант – схема используемая в Итаке (США), где были выпущены местные деньги, которые можно приобрести лишь за национальную валюту. Причем продается местная валюта по цене 90% от номинала, в то время как бизнес примет эту купюру за 100%. Таким образом, клиент автоматически получает десятипроцентную скидку, а магазин – устойчивый платежеспособный спрос. Кроме того, вырученными дензнаками компании выплачивают премии своим сотрудникам, которые, в свою очередь, могут приобрести нужные товары у других компаний – либо предъявить эти дензнаки для выкупа. Правда, эмитент выкупает местную валюту с дисконтом в 5%, на которые и содержится вся система. А еще дисконт защищает местный рынок от крупных компаний национального уровня: для них теряется смысл накапливать местную валюту для скупки местной экономики «на корню». На самом деле, вариантов дополнительных валют миру существует очень много и ваш выбор должен основываться на оценке местных условий и задач вашего бизнеса.

– В какой степени дополнительные валюты способствуют росту доверия между субъектами рынка?

– Доверие – ключевое условие развития жизнеспособной местной экономики. Локальные экономики бывают двух типов: территориальные объединяют жителей одной местности, виртуальные – интернет-пользователей, которые разделены расстоянием, но имеют общее дело, интерес, увлечение и т.п. В обоих случаях имеется изначальный кредит доверия, но если его не поддерживать – экономический механизм сообщества и связи между людьми быстро разрушаются. Чтобы локальная экономика работала и местная валюта пользовалась доверием, нужны три вещи. Во-первых, экономический интерес участников должен быть естественным, а не надуманным или навязанным: если люди успешно решают свои проблемы с помощью обычных валют – никакие высокие социальные цели (борьба с безработицей, бедностью, плохой экологией и т.д.) не заставят их пользоваться локальными валютами. Во-вторых, чем более емок внутренний рынок сообщества, чем больше различных товаров и услуг выставляется для внутреннего обмена – тем более самодостаточно и устойчиво сообщество, тем крепче связи между его членами. В-третьих, правила внутреннего обмена должны быть экономически целесообразными, прозрачными и справедливыми. Если все три условия выполнены – возникает необычный феномен: квазивалюта, себестоимость которой близка к стоимости обычной бумаги и которая обеспечена только доверием членов сообщества, начинает выполнять функцию реальных денег.

– А если какое-то из условий не выполнено?

– Еще в начале 1990-х многие созданные тогда валюты сообществ потерпели фиаско в связи с внутренним кризисом доверия. Их механизм заключался в следующем. Члены сообщества могли пользоваться услугами друг друга, при этом обеим сторонам на личный счет начислялось одинаковое количество валюты, только с разными знаками: у покупателя увеличивался кредит, у продавца – дебет. Деньги создавались под каждую сделку. Главное условие: количество денег в системе со знаком «минус» должно соответствовать количеству денег со знаком «плюс». Так вот, в ранних поколениях валют сообществ возникла огромная проблема: часть участников просто потребляли товары и услуги, не давая ничего взамен. Алчность «нахлебников» и уничтожила множество хороших инициатив. В более поздних системах внедрение автоматизированного учета позволило сбалансировать взаимные обязательства между участниками.

– Может ли связка «локальные – глобальные валюты» способствовать преодолению мирового кризиса и новому подъему экономики?

– Разумеется, локальные сообщества не ставят глобальных целей, руководствуясь исключительно практическими интересами своих участников. Однако уместна следующая аналогия. Национальная экономика – корабль, а локальные экономики – изолированные отсеки, которые увеличивают общую плавучесть судна, если оно наткнется на рифы кризиса. В то время как крупные инвесторы и банки уводят капитал из страны – локальные экономики полностью или частично заменяют собой оборотный капитал на местном уровне, стимулируют местное производство и потребление, защищают местную экономику от транснациональных корпораций с их неограниченными финансовыми ресурсами, сплачивают людей и стимулируют предпринимательскую инициативу… Мы ясно видим, что объявленный Фукуямой конец истории не состоялся. Что либеральные экономические теории мейнстрима не работают. Что политика глобализации, определявшая, кому заниматься производством, кому – финансами, кому – технологиями, а кому – просто служить рынком для чужих товаров и услуг, доводит до банкротства целые государства и превращает некогда процветавшие регионы в депрессивные. Кто-то продолжает играть по старым правилам, кто то пытается протестовать («Оккупируй Уолл-стрит!»), а кто-то – начинает действовать и создает свою дополнительную экономику, позволяющую защититься от проблем основной экономики. И это естественное движение, обусловленное необходимостью смягчить и исправить воздействие глобальной финансовой системы на жизнь «маленьких людей», будет только нарастать.

Интервью подготовлено автором блога и опубликовано в журнале «Бизнес-ревю».

Источник: ideas4future-archive.blogspot.com/2012/03/blog-post_22.html